посмотрел на Ивана, — спиртное парни и так возьмут. А ты — ну что сочтешь нужным. Согласен? А собрались мы — вон на острове, на Оби отдохнуть. Лодку парни найдут, когда и куда тебе подойти, я тебе позже скажу.

— Так… у меня есть еще с час времени. Ну-ка, Ваня, пошли в зал. Покажешь, что у тебя там с гитарой получается, да и песни твои прогоним!

«У-у-у-у… злыдня! А я уж думал пораньше домой сквозануть, да отдохнуть!».

Надо сказать, что Илья, несмотря на вид — «не от мира сего», был товарищ — с характером, особенно насчет того, что касалось музыки. Он вот так периодически отлавливать Косова и заставлял показывать того, как он освоил очередной «урок» директора. Здесь уж Илья не сдерживался. До мата, конечно, не доходило, но высказать Ивану, что он думает по поводу его рук, кривых, и его отношения, безалаберного, мог довольно резко!

Иван показал Илье, что он уже смог освоить. Тот покивал головой, к удивлению, замечаний не делая. Хотя в предыдущие несколько раз, довольно больно шлепал прутиком по большому пальцу левой руки, которым Иван так и норовил прижимать верхнюю струну, беря аккорды.

— Куда ты палец суешь! Не нужен он тебе там. Тебе и четырех пальцев вполне хватит!

И вообще отказывался слушать мычание Ивана, что так, дескать, привычнее.

— Надо играть правильно, а не «как привычнее»!

Сейчас Илья довольно хмыкнул и сказал:

— Ну, что у тебя слух есть, это и понятно. И гитару ты осваиваешь тоже… довольно быстро. Раньше же играл? Ага… ну вот — эти блатные аккорды тебе и мешают. Все лезут и лезут, когда отвлекаешься. Ну ничего, я из тебя еще гитариста сделаю, душой любой компании будешь! И не забудь — с осени начинаешь осваивать аккордеон! И не хочу ничего слышать!

Потом они прогнали песни, которые на концерте должен будут спеть Иван.

— Ты что так тихо поешь?! Что там шепчешь-то? Не услышат же тебя люди! — недоволен был Илья.

— Так я что — орать должен?! Эти песни кричать не надо, они с душой поются!

— С душой — это не значит шёпотом! Шёпотом — это вон, девицам на лавочке будешь напевать! Пой нормально!

В общем, чуть не поругались!

А в клуб железнодорожников, где арендовал зал для репетиций своего ансамбля Калошин, он все-таки заехал.

Зал был большой и сейчас, по понятным причинам — пустой. Солнышко в это время светило с какой-то другой стороны, и в зале было довольно сумрачно. Лишь над сценой горела неяркие лампы.

Калошин, еще человек пять парней, чего-то негромко обсуждали, собравшись кружком. Варю Иван увидел, сидящей на крайнем сидении первого ряда.

— Здравствуйте! Разрешите поприсутствовать?

Варя явно обрадовалась, а вот Игорек протянул:

— А-а-а-а… вот еще один автор пожаловал? Инспектировать будешь? Мужики — вот этого юношу зовут Иван. Он автор текста новых песен.

Мужики с интересом посмотрели на Косова.

— Игорь! Ну могу же я просто полюбопытствовать, как у Вас получается? Я же не просто — «мимо проходил» для этих песен. Мешать не буду, просто посмотрю-послушаю. А вдруг что и подсказать смогу — со стороны-то виднее.

— Ага! Со стороны — всегда виднее! — с сарказмом протянул «альфонс».

— Могу и просто — помолчать! Анекдот про советчиков я знаю.

Судя по виду людей — им этот бородатый анекдот был неизвестен.

— Ну как же… Ведь старый уже давно! Ну ладно! Знаете, почему нельзя заниматься…, - Иван покосился на Варю, — плотской любовью с женщиной на центральной площади города?

Кто-то их музыкантов высказал предположение, что в милицию заберут!

Но Иван выдержал паузу:

— Потому что прохожие советами заипут!

Под смех музыкантов, он прошел к Варе и присел рядом:

— Привет, красавица! Ты как всегда — неотразимо выглядишь! — потом чуть наклонился к ее ушку, — вот до чего же ты, Варенька, хороша! Так бы и съел тебя! Ну… или хотя бы — куснул разочек!

Она, улыбаясь, ткнула его кулачком в бок:

— Вон, слушай! Сейчас тебе Игорь специально прогон песен сделает!

Первую песню, «Глаза», Калошин спел сам.

«А что — хорошо спел! Голос, конечно, далеко не Ободзинский! Но там и сравнивать глупо. Но спел — душевно!».

Потом, после недолгого совещания, Калошин спустился в зал, и присел рядом с Иваном, и посмотрел на него.

— Ничего не скажу — хорошо спел. Мне понравилось!

А вот второй исполнитель «Ах какую женщину» пел уже гораздо хуже, на его, Ивана, непрофессиональный взгляд. Так он Калошину и сказал:

— Я думаю, что у тебя бы лучше получилось. А тут… чувства не хватает. Как-то уж… равнодушно. Там же — страсть такая, приглушенная — да, но… даже боль, переживание, что эта женщина не с ним. А у твоего парня… как констатация факта — да, она не с ним. Так и хочется продолжить — да и хрен с ней!

Варя засмеялась, потом приобняла Ивана под руку.

Калошин нахмурился, поиграл желваками:

— Так… еще один прогон! Пою сам! — И резво заскочил на сцену.

Они с Варей прослушали вариант Игоря.

— Вот так он меня и выкупил… козел! — она порозовела и со злостью смотрела на Калошина.

Иван с сочувствием посмотрел на женщину, потом встал и похлопал:

— Браво! Игорь, я уверен — все женщины в зале будут писаться от такого исполнения!

Как тот не сдерживался, но было видно, что он доволен словами Косова.

— Иван! А ты сам не хочешь спеть? — Калошин приглашающе повел рукой на сцену.

«Во как! Это что — провокация? А-а-а-а… да и хрен с тобой!».

Варя подбадривающе подмигнула ему.

Поднявшись на сцену, Иван, взял протянутую ему гитару, тронул струны.

«А хороша, гитара-то! Хороша!».

Он спел сначала «Гитару», а потом — «Улицу» и закончил — «Услышь меня, хорошая».

— Ну… я подумал тут. «Гитару» мы у тебя тоже возьмем! — кивнул Игорь, — а остальные песни, хоть и тоже очень неплохие, но… не наша тема. В ресторанах они не пойдут.

Потом они, пока музыканты перекуривали, обсудили, что Калошин и компания собираются исполнять на концерте в клубе.

«Неплохой концерт должен получится!».

— Игорь! То, как вы будете исполнять мои песни, мне, по большому счету… не очень интересно. А вот Варю я хотел бы услышать! Можно это устроить?

Он наклонился к Варе:

— Я, хорошая моя, хочу, чтобы на концерте тебя увидело и услышало начальство. А уж как ты это споешь… Глядишь и в филармонии еще блистать будешь! — женщина зарумянилась от удовольствия, представив, наверное, как это было бы здорово.

А вот ее исполнение ему…